Максим Кононенко на линии
Однажды перед кабинетом одного хорошего доктора собралась небольшая очередь. Здесь были пожилая немецкая фрау, немолодая испанская донья, чопорная английская миссис, французская мадам и итальянская сеньора.
- Простите… - спрашивала испанская донья у итальянской сеньоры, - А у вас что?
- Ох… - вздыхала сеньора, - У меня много чего… То трясет, то с недвижимостью постоянно проблемы… А главное - денег как не было, так и нет. Вся в долгах, просто вся…
- Понимаю, - кивала ей донья, - А у меня, вы не поверите, се-па-ра-тизм! Вот прямо целый регион как будто отваливается…
И донья показала рукой куда-то вниз.
- Врачи говорят: требуется ре-фе-рен-дум, - продолжала донья, - Но я не хочу никакой референдум! Боюсь я…
- Не надо, - присоединилась к разговору английская миссис, - Референдума не надо бояться. Делала я референдум. Страшновато было, конечно. Но потом сепаратизм как рукой сняло.
- Ой, не знаю, - сомневалась испанская донья, - А зачем же вы пришли, если у вас больше нет сепаратизма?
- Я съехать хочу, - пояснила английская миссис, - Мне справка нужна. Чтоб не платить.
- Съехать? - не поняла итальянская сеньора, - То есть куда это - съехать?
- Куда угодно, - отвечала строгая миссис, - Но только отсюда. Из этой вашей европейской коммунальной квартиры.
- Куда же из нее съедешь, - вздохнула немецкая фрау, - Вам-то хорошо, вы на отшибе. А мы всю жизнь тут живем… всё вокруг нас…
Дамы на мгновение замолчали.
- А вы с чем пришли? - спросила любопытная донья у фрау.
Фрау обвела глазами собравшихся. В глазах ее промелькнула смятение. Дамы склонились к ней головами.Фрау обвела глазами собравшихся. В глазах ее промелькнула смятение. Дамы склонились к ней головами.
- А у меня, - тихо сказала фрау, - В бундестаге завелись ультраправые…
Остальные дамы отпрянули.
- Как! - воскликнула донья, - Прямо в самом бундестаге - и…
- Срамота… - пробормотала английская миссис.
- Предохраняться надо, - назидательно сказала французская мадам, - В вашем-то возрасте!
- Сами-то! - огрызнулась фрау на мадам.
- Мы-то предохраняемся, - гордо отвечала мадам.
Остальные дамы посмотрели на мадам с уважением.
- А еще, - снова вздохнула итальянская сеньора, - Беженцы откуда-то набежали и бегают по мне, бегают…
- Ох… - вздохнули вместе с сеньорой французская мадам, немецкая фрау и испанская донья.
Вдруг в дверях раздался грохот, что-то упало и в помещение ворвалась запыхавшаяся дородная женщина с румянцем на щеках и похожей на калач прической на голове. Не обращая внимания ни на кого, женщина ринулась прямо к дверям кабинета.
- Эй, позвольте! - закричали наперебой дамы, - Вас здесь не стояло!
- Очень надо! - воскликнула женщина, - Вот прямо очень!
- Нам всем очень надо! - кричали на нее дамы, - У нас тут сепаратизм, регионы отваливаются! Референдумы требуются! Ультраправые заводятся и беженцы лезут!
- И денег нет, между прочим, - завершила сеньора.
- Так и это… - бормотала женщина с калачем на голове, - Так и у меня тоже! Сепаратисты заедают, один регион уже отвалился, другой вот-вот тоже отвалится!
И женщина махнула рукой где-то в области печени.
- А что референдум? - строго спрашивала английская миссис.
- Да не помог референдум! - стонала женщина с калачем,
- Ультраправые по всему телу уже. А уж про деньги даже не спрашивайте…
- Но у нас у всех беженцы, - встали на пути к дверям кабинета донья, мадам, сеньора и фрау, - Беженцы у вас есть?
- Нет, - качала калачем женщина, - Столько ультраправых, что беженцы даже и не заводятся…
- Вот! - победно сказала фрау, обводя глазами собравшихся, - А всё туда же! Идите, идите отсюда!
- Иди, иди отсюда!! - наперебой закричали другие дамы, - Тут Европа, а не абы чего…
Женщина с калачем на голове растерянно смотрела на рассерженных дам.
Как вдруг вдруг дверь в кабинет доктора медленно приоткрылась.
Собравшиеся немедленно замолчали.
- Следующий! - раздался из-за двери мужской голос.
- Вы слышали?! - широко раскрыв глаза спросила женщина с калачем, - Нет, вы слышали?!
- Что? - не поняли дамы.
- Он же… - бормотала женщина, пятясь от дверей кабинета, - Он же сказал это… по-русски!
Собравшиеся побледнели.